Выписка из частного письма из Минска от 11 октября 1863 года.

Как Вы видите, я не ленюсь Вам писать и хочу заставить Вас за неимением дневных новостей познакомиться вообще с тем, что творится в нашем крае, так как цензурные известия далеко не познакомят Вас с правдой.

Два года тому назад здешнее дворянство внесло в протокол собрания постановление о несостоятельности русского прави­тельства и о необходимости ввести здесь польское управление. Но как обстоятельства изменились, то здешнее дворянство по примеру других западных губерний, как Вам известно, подало уже свой адрес. Муравьев только этого и ждал, чтобы обложить подписавших протокол новой 10% контрибуцией. По первому сбору контрибуция с края была более 3-х млн. рублей, из которых на Минскую губернию пришлось слишком 400 тыс. рублей, а теперь с г.г. протоколистов и других милых людей будет взыскано еще 90 тыс. руб.[лей]; но название этого сбора десятипроцентным до того условно, что в большинстве случаев почти равняется действительному годовому доходу, который для контрибуции рассчитывался [Арк. 139.] со всей земли без различия ея в качестве. Эти цифры были для Минской губернии 60 коп.[еек] и 3 руб.[ля] (даже и свыше) с десятины, между тем как поверочные комиссии оценивают лишь одну удобную землю, и при том в пределах от 20 коп.[еек] до 1 р.[убля] 80 коп.[еек] за десятину. Если принять в рассчет большие пожертвования шляхты на восстание, повторенную с нея контрибуцию, различ­ные потери ея вследствие военного положения страны и, нако­нец, совершающуюся здесь крестьянскую реформу, за которую требуется для хозяйства прежде всего капитал, то нельзя не убедиться, что здешние дворяне не отряхнутся и через 50 лет, тем более, что, как я Вам писал, им будут выдаваться взамен выкупной ссуды даже не свидетельства, которые они могли бы продать, а лишь 5% доход с капитализированного оброка, определяемого поверочными комиссиями. И действительно здешнее шляхство до того мерзко и подло, что не только не вызывает к себе ни малейшего сострадания, но даже всякая крутая и безжалостная против него мера кажется недостаточно сильной. При всем том нельзя не сознаться, что этот порядок вещей тягостно отзовется и на экономическом быте всего края, ибо весь доход материального его развития, прежде всего, зави­сит от известной связи отношений [Арк. 140.] между мелкими и крупными землевладельцами, тем более, что существующий надел здешних крестьян землею ни в каком случае не обеспечит их быта. Самая уже оценка десятины в 20 коп.[еек] оброка, как бы то ни было, указывает, чего можно ожидать от такой земли. Правда, что в некоторых уездах есть и черноземная почва, которая и оценивается гораздо выше, но всетаки ограниченность самого надела далеко не обеспечивает крестьян, ибо здесь, как Вам может известно, не подушный надел, а подворный; между тем нередко во дворе считается до 30 душ при наделе в 20 и 25 десятин. Вообще, эта система надела, основанная на инвентар­ных данных, до нельзя слепа, а действующие теперь инструкции составлены были второпях, почему дело при своем незрелом основании рождает много вопросов, над которыми приходится порядочно трудиться нашему присутствию... У кого что болит и проч.[ее], а потому я Вам и надоедаю моими описаниями; впрочем, в решении здесь крестьянского вопроса заключается значительная доля обеспечения действительного умиротворения края. Военная диктатура уже сделала свое дело, но настоящая то ломка должна начаться теперь. Вся же задача ея заключается в упрочении здесь русского элемента не только в администрации, но и [Арк. 141.] в земстве. А этого можно достигнуть замещением должностей не полупьяными и жалкими чиновниками, как посылает сюда Министерство Внутренних Дел на ничтожные провинциальные оклады, надувая их при том, что они будут в Калифорнии. Относительно же земства можно бы было достиг­нуть должного результата отдачей в аренду мелкому русскому дворянству конфискованных земель и многими другими спосо­бами, о которых я не распространяюсь. Дай Бог, чтобы наше правительство не поймалось на адресы и выраженные в них чувства раскаяния и преданности. В Минской губернии католиче­ское народонаселение составляет незначительное меньшинство сравнительно с православными, бывшими униатами. Жалкое положение здешнего сельского духовенства составляет также весьма важную болячку, на которое правительство не обращает никакого внимания. В главе здешней епархии архиерей Михаил из униатов, бывший студент Виленского университета, плохо говорит по русски, не умеет служить обедни и душит тех священ­ников, которые почему нибудь не нравятся панам. Как его здесь держат — я не понимаю; приписывают ему, что он, как сам из униатов, имеет большое влияние на народ и на епархию, но это вздор, если только не признать это влияние безусловно вред­ным. Он большой франт и играет на фортепьяно и помадит бороду.